Благословение - православное издательство.

 

 Внезапно я очутилась на какой-то мрачной площади. От страха и ужаса я металась по сторонам, ища выхода из этого положения. Вдруг вижу: идут сотни людей. Исключительно миряне, лица у них мрачные, убитые вечным горем, — как у меня.

 

’’Кто вы?” — спрашиваю их. Они отвечали: ”Мы, подобно тебе, в одно мгновение перешли в вечность”. Что я почувствовала в эту минуту, описать невозможно! Страх и трепет овладели моим существом. Тут подошел ко мне какой-то светлый муж, лицо которого было скрыто исходившим от него сиянием, и сказал: ’’Следуй за мной” — и повел меня по мытарствам.

 

Водил меня по лесам, степям и постройкам. Степи были безграничными, и я чувствовала, что перешла из земной жизни в загробную, но не готовая — нечаянно. Затем он привел меня в комнату, в которой находилось множество мирян: мужчины и женщины, взрослые и дети. Все они убиты вечным горем. Посреди комнаты, у огромного стола стоит жена и говорит мне: ’’Человек, это место уготовано тебе до второго пришествия Господня”.

 

Я оглянулась на всех бывших там людей и спросила: ’’Чем вы занимаетесь, молитесь ли вы Богу здесь?” Горестно отвечали они: ”Во век не услышит нас Господь за наше нерадивое поведение во дни земной жизни. Мы вовеки не имеем дерзновение призывать Имя Господне. Когда мы жили на земле, дан был труд для существования, а для души дана была молитва. Заповедь Христова ”О непрестанной молитве” — был наш долг.

 

Мы были обязаны во всю нашу жизнь со всяким вздохом произносить молитву Иисусову, а мы не обращали внимания на наши сердца. Но как мы без воздуха жить не можем, так и душа без постоянной молитвы мертва. Мы люди самого хорошего поведения, исполняли все наши обязанности, а самой главной обязанности — молитвы — не исполняли.Услышав это, я помолилась и совершила крестное знамение.

 

И что же?.. К ужасу своему я почувствовала, что даже звук моего голоса возвратился ко мне! Оглянувшись, я увидела чугунный потолок, стены и деревянный крашеный пол. Тогда я затрепетала от сильного страха и ужаса, от чувства безвыходности положения. Находившиеся рядом со мной сказали: ”Во веки не услышит нас Господь. Лишь живущие на земле могут помянуть нас пред Ним”. А жена стала говорить мне: ’’Эти люди хорошие христиане. Они любили Господа и творили добрые дела ближним, а в душе Господа не стяжали. Они и ты попали сюда за свою, равнодушную жизнь, думая, что и все живут также”.

 

”Ах, — говорю, — ах, как я мучаюсь и страдаю! Как будто огнем палит меня!” Я упала и почувствовала, что тело словно отделяется от костей.

 

’’Какой же ты жизни желала?” — спросила жена.

 

Отвечаю ей с трепетом:”Я бы желала такой жизни, чтобы, умерев, видеть земное и небесное. Господа и Божию Матерь.

 

На это жена улыбнулась и сказала: ’’Так только святые переходят в вечность. Те, которые при жизни своей стяжали Господа в сердце Иисусовой молитвой. А ты, инокиня, не приучила себя к ней. Через эту молитву вселяется благодать Божия, и душа соединяется со Христом и не зрит таких страхов, в каких вы находитесь.

 

Рай в душе человеческой — где Господь, там и рай. О своем видении ты должна поведать всем монашествующим и живущим в миру христианам, погибающим по своему нерадению. Не рассказывай только о виденном тобой неверующим и маловерующим. Всевышний может воскресить и столетнего мертвеца, чтобы он свидетельствовал о загробной жизни, но они ему не поверят и убьют его”.

 

Лишь только жена произнесла эти слова, как у меня явилась некоторая надежда на возвращение к земной жизни. Все находившиеся в чугунной комнате пронзили меня взглядами, словно говорившими: ’’Неужели она выйдет из этого страшного каземата?”

 

Жена продолжала: ’’Если человек умирает, произнося в минуту смерти Иисусову молитву, то душа предстанет пред Господом и будет неразлучно с Ним во веки. Так же, если произносить молитву: ’’Пресвятая Владычица моя, Богородице, спаси мя грешнаго”, то во веки будет неразлучно с Божией Матерью. Если в свои последние минуты человек не в состоянии будет вымолвить ни слова, то душа его, стремившаяся к этой молитве во время земной жизни, сама будет произносить ее на смертном одре. В каком состоянии душа выходит из тела, в таком вовеки и останется. Не будет никакого улучшения. Только поминовение может изменить участь души”.

 

Опять говорит мне: ”Ах монашествующие, монашествующие. Иноками называетесь вы, то есть, иными — отличными от прочих, живущих в миру христиан. Но так ли вы живете? Вы не возлагаете своих печалей на Господа и Божию Матерь и рассуждаете так: ”Я сама должна приобрести, а то мне жить нечем”. О таких иноках не заботится Божия Матерь ни в сей, ни в будущей жизни. А о тех только заботится, кто возлагает свои печали на Нее, которые терпят скорби, бедность, болезни во имя Божией Матери и говорят: ’’Так, верно, угодно Царице Небесной, все это дается мне по воле Всевышнего”.

 

’’Хочешь я покажу тебе нерадивых монашествующих? — продолжала жена — Смотри!” И вижу я, идут монахини, которые служили при церкви и воровали деньги, они их носят в руках во веки веков вместе с хартиями, в которых указано, кому эти деньги принадлежат.

 

Проходят и другие — те, которые девство не сохранили. У некоторых послушниц приколот рясофор. Между ними были клиросные — лица их были мрачны, как у меня — убитые вечным горем. Я говорю: ’’Спойте песнь Божией Матери, я желаю послушать”. Они отвечают: ”Не имеем дерзновения во веки веков. За то, что живя в обители, не служили Ей чистым сердцем”. Я горько заплакала о том, что за наше нерадение мы лишены такого счастья — воспевать Господа и Его святую Матерь.

 

После всего виденного и слышанного подходит ко мне человек, который водил меня по мытарствам и говорит: ’’Пойдем теперь на то место, где твоя душа рассталась с телом. И в один миг я очутилась в своей кровати. Боясь пошевелиться, я осмотрела все предметы в своей келлии, привела себя в порядок и произнесла молитву с полным крестным знамением... Слава Богу, это был сон!

 

Едва я успела произнести эти слова, как сразу же очутилась на том свете. И говорит водивший меня: ”Не думай, что все это было во сне. Ты на самом деле была на том свете”.

 

Я упала перед ним на колени: ’’Горе мне, как я несчастна!” Вновь попала сюда. И зачем только рассматривала предметы в келлии, а не бежала?!

 

’’Следуй за мной, — сказал он. — Мы будем ходить еще 20 дней и вернемся туда, где суждено тебе пробыть до второго пришествия Господня.”

 

Я падала и никак не могла идти. Он же обратил ко мне лицо и посмотрел на меня милостиво. Я спросила его: ”Не ты ли мой ангел?” ”Да!” — послышался его ответ. Я стала просить : ’’Умоли Всевышнего и верни мою душу на покаяние”. Тогда сказал мой хранитель: ’’Верну, но только при одном условии: если расскажешь обо всем, что видела и слышала здесь.”

 

Я упала на колени, дав обещание, что все исполню, и в тот же миг ощутила душевную радость. Ангел же говорил мне: ”В твоем сердце нет Господа. И ты только обещала стяжать Его. Если ты поддашься ложному стыду и не выполнишь свое обещание, то вернешься сюда, на прежнее место.

 

Я с тобою буду и посмотрю, как ты все будешь исполнять”.

 

Через мгновение я вновь очутилась в своей кровати. Вскочила и вижу у постели стоит человек. Я бегу к своей келейнице со словами: ”Я была на том свете!” От нее стремлюсь к дверям — объявить сестрам. А человек все стоит на месте. Я страшно боюсь, чтобы со мной чего не случилось! Открыла дверь, чтобы не стыдясь и не стесняясь все рассказать, и вижу — человек скрылся в стене. Я вышла в коридор в ужасном трепете. Зову сестер. Они прибежали на мой зов, обступили меня со всех сторон и дивятся необыкновенной перемене, произошедшей во мне за такое краткое время.

 

Они видели меня спокойной всего 20 минут назад на общей молитве. Я упала перед ними на колени, уверяя, что с этого времени я изменилась совершенно. Никакой земной ужас не сравнится с теми ужасами, которые я пережила в загробной жизни. И в настоящее время говорю о виденном мною не стесняясь. Аминь.